<= К переводам с английского
<= На основную страницу

Томас Харди

  • Посторонний
  • Обоюдное стремление



    ПОСТОРОННИЙ

    Живописной дорогой зелёной,
    Идущей по краю ущелья,
    Спускаются, чтоб поравняться
    С орлиною колыбелью
    Трое в двуколке. Весёлой
    Их беседы слова струятся...
    Но с ними в коляске – некто, кого не должно там быть!

    Нет, вы не о том подумали. Вслед за этим
    Возникает домик у тихой речки,
    Где в полумраке двое –
    Над книгой, при свете свечки
    Мерцающей. Словно дети
    Заслушавшиеся, они – в покое...
    Не видя, что с ними – третий, кого не должно там быть.

    Нет, вы его знать не можете. Вот, смотрите:
    За столом обеденным собрались гости,
    Происходит состязание в острословье –
    Бойком, дерзком, чопорном – но без злости.
    Хороша хозяйке, что ни говорите,
    И хозяин смотрит на всех с любовью...
    Но чей это хриплый голос? Его не должно там быть.

    Нет, вы с ним не встречались. А здесь, на лужайке,
    Всё ещё веселей, легко и просто,
    Все поднимают бокалы и кричат: «Браво!» -
    Выступившему с коротким шутливым тостом,
    Все болтают, гуляют, сбиваясь в стайки,
    Улыбаясь соседу слева, соседке справа...
    Все – но не тот, безжалостный, кого не должно здесь быть.

    Нет, нет, это не тот силуэт с косой в ночи,
    Встречи с которым не избежать однажды,
    И не Тот, снизошедший к нам по особому случаю,
    Пришедший – чтобы поверил каждый –
    Библейский Четвёртый из Вавилонской печи.
    Это тот, чей взгляд уродует жизни, самые лучшие...
    Хорошо бы его здесь не было – его не должно здесь быть!

    Посмотреть оригинал =>


    ОБОЮДНОЕ СТРЕМЛЕНИЕ
    (строки на гибель «Титаника»)

    Гигантская жемчужина, на дне
    Лежащая, в холодной глубине
    От вызвавшей её людской гордыни всей толщей вод отделена вполне.

    Не бьётся саламандрой, не горит
    Огонь в остывших топках. Перебит
    Её хребет. Приливные потоки воспроизводят в ней извечный ритм.

    По зеркалу, что отражало тех,
    Кто воплощал богатство и успех,
    Слепой морской червяк ползёт нелепо, тупой и скользкий, как холодный грех.

    Гранённый для сверкания алмаз,
    Что тешил самый изощрённый глаз,
    Лишённый света – от морского камня неотличим, он чёрен, он угас.

    В пространстве раззолоченных кают,
    Как тени, рыбы странные снуют –
    Вопрос застыл в глазах луноподобных: «Что делает вся эта роскошь тут?»

    Так вот: покуда строилась она,
    Голубка моря, грации полна,
    Зрел замысел у Имманентной Воли, что правит всем в любые времена.

    И где-то вдалеке мужал и рос
    Неграциозный ледяной утёс,
    Не ведавший пока, что он ей пара, не знавший про корму её и нос.

    Не зная о красавице морей,
    Он рос в объёме, делался страшней,
    Не близок к ней ни точностью, ни блеском, он рос, тот Айсберг, параллельно с ней.

    И смертный, как бы ни был он умён,
    Не мог понять их общности закон –
    Интимную их связанность в пространстве непостижимых будущих времён,

    Где – чуждые, насколько быть могли
    Две чуждых сути, что произошли
    От разных сил – они соединятся и потрясут сознание Земли.

    Когда Ведущий им сказал: «Сейчас!»,
    Они услышали. То был приказ.
    Они слились – две половинки шара. Они соединились. Свет погас.

    Посмотреть оригинал =>


  • <= К переводам с английского
    <= На основную страницу